Порубежье - Страница 28

Оба пришли одновременно. Кузнец, поклонившись, поздоровался и стоял, ожидая указаний, дядька тоже кинул мне «Здрав будь боярич» положил на стол два меча. Я вытащил их из ножен, оглядел.

— Даа. Тут и переделка на пилы минимальна, кто-то побывал в страшной сече. Клинки выдержали её, но требовали перековки. Первак, начал я разговор, вот два меча доброго варяжского железа. Из них надо выковать четыре пилы. Вот смотри какие. Я нашёл длинный кусок бересты, отрезал от неё полоску в два пальца шириной, тут же на столе ножом нарезал на полоске зубья и проделал по краям отверстия. Толщиной постарайся сделать такую как эта береста. Длина такая же. Это образец. Сделаешь, зубья разведёшь, закалишь, как калят мечи, и слегка отпустишь, прикладывай по чаще к образцу. Если разница небольшая, несёшь ко мне. Да и каждой пиле по два гвоздя, чтобы в дырки на пиле входили и с мизинец длиной. Понял ли? Сможешь сделать или мне к отцу твоему поехать?

— Сделаю боярич! Вот те крест сделаю. Завтрева на вечерний чай одну уже принесу.

— Тогда и коловорот чтобы дырку просверлить в большой палец толщины.

— Всё сполню, побегу я боярич, дозволь мне уйти.

— С Богом. Дядька с грустью потерявшего кошелёк человека посмотрел вслед убегающему кузнецу уносящего пару мечей.

Не грусти дядька, будет у нас такое железо, что будет рубить варяжские мечи как хворост. Это я тебе обещаю. Нам сейчас дома важнее, чем мечи. Выбери самые хорошие, остальные перекуём на инструмент. Иди, занимайся своими делами. Так что ещё я не сделал? Кажется всё. Часы что ли изобрести, с боем. Колокол у меня есть, сердце насколько я помню, у меня бьётся 80 ударов в минуту, 800 ударов сердца десять минут, объём воды накапавший за час обозначать ударом колокола. Волевым решением принять, что шесть часов утра, это нижний край солнца у горизонта, в любое время года. Мне здесь экономить электричество не надо, в это время открывается отверстие для капающей воды и часы запускаются. Часы останавливаются через три часа после захода. Назначить ответственного за время, и не одного, а двоих троих. Есть же у меня в классе убогие пареньки, вот и будут при деле. Повесим колокол повыше, слышно его будет далеко, народ постепенно научится ориентироваться во времени. Ляпота.

Вечерняя чаеминутка началась с выступления зам по заготовкам продуктов.

— Вождь, найдены деревья с семьями пчёл.

— Сколько? Старейшина замялся и ответил:

— Одна рука и три пальца, можно взять у них прошлогодний мёд.

— Если можно, значит нужно. Что вам для этого нужно?

— Ничего вождь, я просто ставлю тебя в известность, как ты раньше приказал.

— Соберите как можно больше мёда в сотах. Десятую часть мне, остальное поделите между семьями. Отныне, и вовеки веков, десятая часть добытой, рыбы, шкуры, мяса, ягоды, грибов, мёда, растений с огородов и полей, принадлежит мне, как вождю. Остальное делится между семьями. Как дела с солью? Надо солить про запас рыбу, лесной лук, грибы. Надо выделить из каждой семьи по человеку на заготовку травы. Сеном будет кормиться зимой стадо коров, пока их мало, молоко, масло, будет разделено между семьями с маленькими детьми. Копайте землянки на участках, собирайте мох, следующей весной забьём их льдом, пересыплем лед мхом, и всё лето у вас будет холодное место, где можно будет держать продукты не боясь, что они испортятся. Всем до завтра, и не забудьте, утром те же дети должны прийти в школу. Так называется изучение букв. Есть ко мне вопросы? Нет. Свободны, взмахом руки я отпустил всех.

Еремей ты принёс чурбаки?

— Да боярич.

— Топор с тобой? Вижу что с тобой. А наколи ты мне Еремей дощечек из этих чурбаков, да в палец толщиной. Десять уверенных ударов топором и передо мной десяток дощечек. Теперь смотри, если сложить их вот таким образом, то станет похоже как бы на рыбью чешую. И если такой чешуёй обшить дом, то он не протечёт от дождя, и в доме всегда будет сухо. Понял, чего я хочу? Еремей переводил глаза с гонта на меня и наконец, вымучено сказал:

— Господи как же всё просто, кто тебя надоумил боярич?

— Да тоже просто всё. В бою меня оглоушило меня ударом бруса по голове, с тех пор вот мучаюсь, новину розмысливаю, да вам показываю.

— Но пилы же ещё нужны боярич.

— Будут, пилы Еремей. Вот завтра к вечернему чаю, Первак обещался первую принесть, а ты к чаю принеси жердь сухую да крепкую, с руку толщиной, можно чуть поменее и верёвки сажень длиной. Покажу я вам как пилу собрать ново задуманную кожемякинскую. Четыре штуки я приказал сковать Перваку. А ты пока сходи к ново построенному дому, да примерь чешуйки. Может длинней надо, а может и короче, но швы между брёвнами они перекрыть обязаны. Еремей собрал дощечки и ушёл. Интересно, догадается ли он фигурно обтесывать гонт. Подожду и посмотрю.

— Так и последняя часть Марлезонского балета, Маша в бане, — сказал я сам себе. А Маша, сидела перед каменкой и подбрасывала щепок на старые угли. Пахло хвоёй.

— Ну иди ко мне, она наклонив голову подошла стыдливо прикрыв грудь. Ну и чего ты стесняешься? После того, что между нами было, стеснятся своего первого мужчины не нужно. Ты моя и надолго. Может на всю жизнь. Привлёк её к себе и стал целовать её в губы, она сначала мужественно их поджимала, потом видимо распробовав начала неумело отвечать, я положил ей свою руку на грудь и слегка помассировал сосок, тот мгновенно затвердел, а Маша застонала и откинулась. Трусики девушки того времени не носили, поэтому одним движением я освободился от шаровар и лег на лавку усадив её на себя в позе всадницы. Ощутив меня в себе, Маша застыла, как бы прислушиваясь к ощущениям, а я, обхватив её за бёдра, придал направление ритмичному движению её тела. Через минуту она завелась, неумело попыталась запрыгать на мне, но я твёрдой рукой придержал её и придал её телу ещё некое вращение вокруг оси, на которой она сидела. Издав вопль, она вдруг обмякла, а её лоно забилось в спазмах, я поддержал её своим извержением чувств. Один ноль в пользу ростовского динамо! В этот вечер Маша узнала для себя много нового, и ушла, едва переставляя ноги. На прощание я сказал ей: